Общественный портал

Тeм нe мeнee oснoвaтeли нaции сoздaли xoрoший прoeкт, oбъявили, чтo eсть тaкaя мoдeль, eсли xoчeшь — приeзжaй, живи пo нaшим прaвилaм. Кoгдa мы гoвoрим o пoлитичeскиx элитax, стoит нaзывaть вeщи свoими имeнaми: этo кoнкрeтныe фaмилии кoнкрeтныx бaндитoв, кoтoрыe зa счёт людeй рeшaют зaдaчу личнoгo oбoгaщeния. Кoгдa рaзгoвaривaeшь с людьми, приeзжaющими с вoстoкa Укрaины, o сoбытияx 2013-2014 гoдoв, oни чaстo спрaшивaют: «Пoчeму вы нe мoжeтe нaс пoнять, вeдь мы тoжe oтстaивaли свoё мнeниe, кoгдa зaxвaтывaли oблaдминистрaции, стрoили бaррикaды, вы жe дeлaли прaктичeски тo жe сaмoe?» Я зaдaю вoпрoс, oтвeтa нa кoтoрый ни oт кoгo дo сиx пoр нe услышaл: «В Зaпaднoй Украине очень много этнических поляков или тех, кто имеет родственников-поляков, этнических венгров, румын, словаков. В Украине нет хороших правил. Регион всегда жил за счёт леса, трудовой эмиграции и контрабанды. Вопрос в том, может Украина его преодолеть или нет. Америка, например, тоже пережила Дикий Запад: бандиты убивали бандитов, потом пришёл шериф и поубивал оставшихся бандитов, только так удалось что-то создать. Когда мы говорим «регионалы» в контексте Закарпатья, подразумеваем прежде всего «экономические бандиты». К 1991 году коренных львовян, то есть горожан в третьем поколении, в городе было не более 10-15%. Если украинские политики вырастут, станут достойными называться элитой страны и предложат такой проект украинцам, не будет никаких революций. Но запад тоже неоднороден. Политики разделяли страну, каким образом её можно «сшить»? Другое дело, что мы не можем понять, как можно жить в Украине и ненавидеть её» / Фото: tvoemisto.tv Например, Закарпатская область стала вотчиной регионалов. Люди, которые живут в Закарпатье, имели ещё меньше экономической свободы, чем, например, во Львовской области. Как так получилось? Игорь Лильо: «Примирение с историей привело к тому, что Западная Украина не пытается всех научить любви к родине. Все эти страны живут на порядок лучше, чем современная Украина, но почему за время событий, о которых мы говорим, ни разу на баррикадах Львова, Тернополя, Ужгорода не поднимали флаги Венгрии, Словакии, Польши или Румынии?» Я бы мог, наверное, понять, если бы люди выходили с какими-то лозунгами, отображающими особое мнение о стране, но зачем было поднимать российский триколор?
об особенностях политической элиты Украины
Столетний вирус
Очередной этап войны
Игорь Лильо
о пользе истории для общества
Вы можете вывезти человека в Париж, но не можете вывести из него этого homo soveticus, если есть проблемы на уровне ментальности. — Одна из главных причин появления таких мифов очевидна. Он очень грамотно мутирует. Проблема в том, что они друг о друге практически ничего не знают, а государственные программы по типу «восток и запад вместе» часто разрабатывались по совковому принципу «давайте будем дружить». Проблема в том, что людям заложены в голову определённые идеологические фишки, которые работают и сегодня. Дело не в том, что они пророссийские, а в том, что всех их объединяет тоска по совку. Может ли внутренний туризм снять взаимное недоверие жителей регионов? Украинцы – народ, который живёт во внутренних гетто. Но разделение идёт, повторюсь, по принципу homo soveticus. Но я видел тысячи людей, которые, выезжая не то что в Западную Украину, а в Западную Европу, США, продолжали оставаться в своём совковом мышлении. Я считаю, что это действие «вируса», который был создан ещё в 1917 году. А есть там, где реализовывался гениальный, на мой взгляд, эксперимент: «главное, чтобы человек был хороший», «мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз» При этом не учитывается, что на востоке живёт довольно много людей, которые интегрированы в западную цивилизацию гораздо больше, чем жители Западной Украины. Народом, не имеющим возможности путешествовать по стране, поскольку нет ни дорог, ни дешёвых перелётов, очень легко манипулировать. Какие мифы о жителях востока и юга страны существуют на западе? В Донецкую и Луганскую области выезжали, только когда вывозили людей на шахты или кто-то ездил в командировку. Такой совок, который мы теперь часто называем словом «вата». Мифами о Западной Украине и её жителях «русский мир» до сих пор пугает сам себя. «Там, где в Украине хорошо работали учителя истории, войны нет. Если человек настроен на негатив, хоть 20-30 раз вози его бесплатно в Ужгород или во Львов, или в Черновцы, ничего из этого не выйдет.
Эти этапы проходят разные страны в разные времена, так или иначе они приходят к компромиссу, если это разумные страны. Я хотел бы подчеркнуть, что это война не против Донбасса, а за него. Это скорее очередной этап войны за украинскую независимость. Но я бы не разбрасывался такими словами, как «национально-освободительная война». Это очередная российско-украинская война, их было несколько в разные эпохи, например, точно так же в 1918 году Донбасс использовали против Украины.
Игорь Лильо
 
Ни политики, ни идеологии в этом нет, это чистой воды бандитизм» Изменили ли отношение жителей Запада к югу и востоку аннексия Крыма, попытка создания «Новороссии» и последующая война? Только они про это уже забыли, потому что это история бабушек-дедушек, это произошло в начале 1920-х, а Западная Украина так же, как и страны Балтии, про это помнят, это очень свежая для них история. Отношение изменилось и на востоке, и на западе. Только когда люди будут видеть, что лучшие университеты в стране, где можно получить качественное образование и кем-то стать, проукраинские, они начнут думать иначе. К примеру, весной прошлого года, когда в Крыму говорили о притеснении русского языка в Украине, здесь одними из первых стали звать к себе переселенцев из Крыма; устраивали акции «говорю по-русски», в которых принимали участие даже националисты. Восток Украины в этом плане пострадал намного больше, просто у людей пытались стереть память об этом. Приведу пример: я разговариваю с людьми с востока, говорю, что коллективизация проходила в 1946-м, 1950 году, то есть это история наших родителей. Мы смотрим друг на друга и понимаем, что между нами разница в 50 лет. Во Львове просто «катастрофическое» Рождество: мы начинаем праздновать в декабре, а заканчиваем 19 января, потому что празднуем его со своими соседями римо-католиками, потом это переходит на календарь православный. Я думаю, что «сшивание» страны возможно только на микроуровнях, где состоятся серьёзные интеграционные процессы, например, экономические. А турист мне отвечает, что его бабушку и дедушку тоже загоняли в колхозы. Только когда эти связи будут очень сильно интегрированными, когда станут взаимозависимыми Сумская, Донецкая, Львовская, Луганская области, тогда отношения станут нормальными, не придётся гонять по стране «поезда дружбы», тогда люди сами захотят ездить по Украине. Почему Западная Украина сегодня стала территорией повышенной толерантности? — Здесь активно работает церковь, она неагрессивная. «Когда мы говорим о политических элитах, стоит называть вещи своими именами: это конкретные фамилии конкретных бандитов, которые за счёт людей решают задачу личного обогащения. Но давайте не будем идеализировать Западную Украину.
И. Франко, автор путеводителей по Украине, экскурсовод
А есть там, где реализовывался гениальный, на мой взгляд, эксперимент: «главное, чтобы человек был хороший», «мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз». В этом случае многие проблемы можно решить легко: на таком уровне западные украинцы спокойно будут понимать восточных, а восточные без всяких государственных программ нормально понимать западных.  Это была специально разработанная программа и в восточных регионах действовала дольше. Там, где в Украине хорошо работали учителя истории, войны нет. — Здесь вопрос воспитания с детского сада и школы. Западной Украине просто повезло. Настрой на негатив — врождённое или приобретенное?
Всегда очень важно, когда ты работаешь с людьми из других регионов, говорить, например: «У вас в Виннице есть такая улица Козицкого. Мы не сомневаемся в том, что Львов — украинский город, но мы говорим, что он никогда таким не был во всём накопленном историческом наследии. Ни в коем случае нельзя готовить программы специально для жителей Донецка или Крыма, или, скажем, Луганска. В тот момент, когда произошло это примирение, львовяне, во-первых, перестали бояться своей истории и, во-вторых, стало понятно, что теперь всё зависит от нас.  Ко мне приезжала журналистка из Днепропетровска, которая делала фильм о Львове. Мы его готовили ещё в 2002 году, объездили всю страну. В Западной Украине долго существовало представление о том, что именно она и является настоящей Украиной. Знаете, чем она была удивлена и разочарована? Для нас абсолютно не проблема говорить о том, что это украинский город, в котором пятьсот лет присутствовала польская культура, в котором 67% недвижимости принадлежало евреям, в котором жили разные народы. Где-то начиная с 2000 года во Львове возникло очень интересное явление: город примирился со своей историей. Но я как историк наблюдал фантастическую вещь. Давайте представим: к вам приезжает группа, например, из Донецка. Я спросил её, сколько ей лет. Люди сразу идут на контакт. Какие главные отличия в менталитете жителей востока и запада вы видите? Нам необязательно свой патриотизм выпячивать. Люди очень хорошо чувствуют, где пропаганда. Или спросить, почему в Донецке нет памятника Дегтярёву – человеку, который в советские времена был секретарём обкома партии, реализовал много интересных проектов, способствовал основанию футбольного клуба «Шахтёр». Она классная». А ты им в ответ: «А у нас тоже есть лавра, а ещё вот такая речка». Я ей говорю: «Понимаешь, памятник Ленину снесли во Львове в 1990 году». Они начинают понимать, что регионы отличаются — и слава Богу, но у них никогда не возникнет ощущение, что мы здесь, во Львове, очень гордимся тем, что наше поколение, по сути, и не строило, потому что город строили и поляки, и австрийцы, и евреи, и армяне. Термина «мессианство» в Западной Украине нет, но он был, успешно культивировался приблизительно до конца 1990-х годов. Тот, кто хочет вникнуть, спокойно вникает, ему интересно, ты начинаешь ему объяснять, почему это важно, почему так сложилось. В этот момент люди просыпаются и говорят: «А вы знаете, у нас ещё есть Северский Донец, а ещё лавра». Это представление до сих пор живо?
Пропаганда не нужна
Читайте также: Отношения с Россией — это травма, которая ещё долго будет беспокоить, — философ Мирослав Попович Конечно, там есть люди, которые ненавидят Украину, но в большинстве своём те, кто пошёл воевать, были достаточно люмпенизированы, идентифицировали себя с Россией только за счёт русского языка и бабла, которое рассчитывали получить. Так что это российско-украинская война за украинскую независимость, вот и всё. А нет ли какого-то комплекса вины за «коллективную Фарион»? — В Донбассе нет никакой гражданской войны. Последние выборы показали: крайне националистические партии здесь не набирают большого количества голосов. Без российского влияния там ничего бы не произошло, как ничего не происходило в 2004 году. Почему? В любой стране есть крайне правые или крайне левые партии, это нормально: в любом обществе есть люди, которые симпатизируют таким идеям. Но именно их первыми и погнали оттуда, в том числе эфэсбэшники, потому что они им там не нужны. — Не думаю. – Фокус). Потому что в России априори радикальных националистов значительно больше, чем в Украине, – страна больше. Можно ли провести исторические параллели между войной в Донбассе и другими войнами, целью которых было создание самостоятельного государства?