21 июня, 2017 
AdminGWP фoтo: facebook.com
Aлeксeй Мaлoбрoдский.
Тeпeрь кoллeги Aлeксeя Мaлoбрoдскoгo зaнимaются сбoрoм пoдписeй в пoддeржку. Григoрий Пaпиш, сoстoявшeйся в рaзныe гoды пoст испoлнитeльный прoдюсeр Дoмa музыки, директор Московского театра кукол на Бауманской, руководивший «Дворца на Яузе», рассказал «МК» о своем друге и о том, что ловушки неизбежно приводит под любой директор учреждения культуры в России.
— Мы много лет работали, в одном цеху. Я считаю Алексея своим другом. Нас связывают десятилетия работы в сотрудничестве, а не только для совместных проектов. Я знаю, жену Алексея, она работала со мной администрация директор, а уже две ночи не спит. Я живу в последние два года в Израиле, в том же городе, где живет сестра Алексея. Я знаю, в каком сейчас состоянии, и вся его семья.
— Насколько уязвим человек, у нас есть административный учреждением культуры?
— Не важно, в какой области он работает, важно, что в области государственного управления. И тогда он очень уязвим. Система управления культурой и государственных проектов предполагает необходимость балансирования между желаемым со стороны художественного руководства, управления культурой и существующими законами, теми возможностями, которые имеют борту. Вам это скажет любой менеджер: начиная от Владимира Урина и Справедливости Крока, кончая директора маленьких театров и оркестров. Система распределения средств на протяжении многих лет такова, что она ставит директора перед выбором, что ему делать. Никто не застрахован от ошибок и намерения списать на него все проблемы. Если вы спросите любого директора, он скажет: то, что написано в законе, сделать это невозможно. Люди, которые проходят по этому смешному и странному случае, известны, так что всегда правильно относились к закону. Их работа всегда была на виду. Никаких серых схем не было. Мы говорим о совершенно другой формации директоров, которые не хотят работать на диких законов, отчасти продиктованным еще советской системы. И они становятся ее заложниками. На них очень легко списать, но это несправедливо. Это цвет директорского и продюсерского корпуса в России. Я знаю, какой степени сложности проектов, работали, в частности, Алексей Малобродский. Не каждый это может, особенно в условиях, в которых они живут.
— Что вы можете сказать о личных деловых качествах Алексея Малобродского?
— Я не проверяющим органом, и на мой взгляд — человека, который с ним работал, — это честный профессионал, прекрасно разбирающийся в театральном экономике, невероятной любви художника, что редко встречается среди директоров. Он очень хорошо разбирается в театральном деле. Если вы посмотрите на леса устанавливают при Алексее Малобродском в театре Анатолия Васильева, в «Гоголь-центре», многое станет ясно. А сколько пришлось пережить ужас «Гоголь-центре»! До нападения. Но он не сломался, продолжал работать, потому что он человек команды. Люди, о которых мы говорим, работают на общий успех, успех, режиссер, в частности, эти красивые, как Кирилл Серебренников. То, что происходит сейчас, можно было бы предположить. Вероятно, было принято решение, о которых можно только догадываться. Уверен, это неправильно. Конечно, это все направлено в адрес Кирилла Серебренникова, проводит серьезнейший попав в театр с целью передачи его в другие руки. Но не стрелочниками честных людей, которые всегда работали на общую идею, совершенно неправильно. Из известных людей можно собрать подписи художников, режиссеров. А кто для директора вступится? Никто не говорит о том, что это цвет производителей, из которых вы можете узнать, что отличает современные молодые менеджеры, которые работают уже директора театра. Следующим образом хаки — это опасно. Театральные художники должны максимально поддержать тех, кто оказался в такой ситуации, чтобы защитить свое доброе имя.
Сходство мнения придерживается и худрук Камерного театра в Воронеже Михаил Бычков:
— Что вы можете сказать о Малобродском?
— Мы знаем, что он был одним из тех столпов, на которых стояла «Золотая маска» в первые пять лет своего существования, мы знаем, что в самые критические годы он был правой рукой Калягина в Союзе театральных художников и как бы построена та система, которая была готова развалиться. Очень многим помог. То есть, он является одной из самых авторитетных театральных режиссеров, который много раз и на различных уровнях достигнутого результата, либо гергиевский фестиваль или деятельности в «школе драматического искусства». Последние два года мы с ним работали над проектом детского многожанрового фестиваля «Маршак». В связи с этим с Малобродским были лучшие детские театры страны, верят ему, и благодаря ему, я могу привести в Воронеж лучшие спектакли… И вот теперь, он должен был закончить разработку программ другого «Маршака», и не дай бог эти следственные действия, нам все поломают, все начнет рассыпаться.
— Сейчас на самом деле: история с хищениями, пока задает больше вопросов, чем ответов, но в любом случае она симптоматична: директор ужом извиваются в рамках нынешнего законодательства…
— Я занимаюсь театральным делом около сорока лет назад и понимаю, что реальные творческие проекты реализуются не благодаря тем условиям, в которых мы должны работать, а вопреки им. К сожалению, закон и подзаконные акты не мешают заниматься некоторыми гигантскими расхищениями во многих областях экономики, но и в практической повседневной жизни учреждения культуры работают существование невозможно. Как Розовский один красиво сказал: что купить огурцы для реквизита, необходимо пройти через все круги ада и в два раза нарушить закон.
— Пока немного, счета-фактуры, в случае, если «Седьмой студии»…
— Когда я слышу о те факты, которые попадают в прессу, — были или не были пошиты некоторые костюмы, и на них де было потрачено более миллиона, на мой вопрос: вы действительно больше нечего делать и нет более серьезных преступлений? Конечно, мне безумно стыдно, что мы дожили до времени, когда политики культуры, которые не только сидят и тупо выполнили формальные инструкции, а хотят чего-то добиться продвижения, сдвиги вперед, — эти личности вынуждены подвергать себя риску, а затем, вместо благодарности чувствую давление последствия. У меня единственная надежда, что победит здравый смысл и люди, занимающиеся расследованием, все поймут и сопоставят.
— Что именно они должны понять?
— Театр — это явно не та область, где нужно искать расхитителей. Возможно, были некоторые тактические ошибки, возможно, были нарушения принятых механизмов, но это все сделано для того, чтобы возникали спектакли, концерты… я убежден в этом! Я надеюсь, что, наконец, пришел высокий голос, и говорит: «Стоп! Прекратите!».
— А какой голос должен раздасться? Многие голову в песок…
— Я не знаю, почему же Гергиеву, как человек, который ведет огромную ферму, Мариинского театра, который прекрасно знает, что невозможно провести все строго по инструкции, почему бы ему не заступиться за людей, которые раньше с ним работали? Или кто-то другой авторитетному… Надеюсь, театральное сообщество не оставит этот вопрос и не успокоится.
Опубликовано в рубрике