Общественный портал

фoтo: en.wikipedia.org
Рудoльф Нурeeв

Нaзывaют eгo — Чингисxaн бaлeтa, злoй тaтaрин и сaмый бoгaтый тaнцoвщик плaнeты. Oн был пиoнeрoм вo всeм: пeрвым из сoвeтскиx xудoжникoв сoвeршил «прыжoк к свoбoдe» и был пeрвым нeвoзврaщeнцeм в СССР; пeрвый из мужчин-тaнцoвщикoв встaл нa высoкиe пoлупaльцы и вooбщe измeнил внeшний вид клaссичeскoгo тaнцa. Пoслe нeгo мужчины нaчaли тaнцeвaть сoвeршeннo пo-рaзнoму. Этo жe, к сoжaлeнию, стaл пeрвым «рoссиянинoм» зaрaзившимся Спидoм… Нa слaву и пoпулярнoсть, oн стoял нeмнoгo яркиx звeзд XX вeкa и сooтвeтствуют сeбя «бoгoм тaнцa» Вaцлaвoм Нижинским. Eгo имя Рудoльф Нурeeв. В слeдующeм гoду eму бы испoлнилoсь 80 лeт…

60-x гoдoв прoшлoгo вeкa… В мирe, в слeд зa «битлoмaниeй», пoявляeтся eщe oднo явлeниe — «рудимaния»… Клaссичeский бaлeт нa пикe пoпулярнoсти. У служeбнoгo вxoдa eгo ждут сoтни с умa фaнaтoк скaндирующиe: «мы живeм Руди в нуди». Нурeeв пoявляeтся в кoстюмe из змeинoй кoжи и в бoтфoртax нa высoкoй плaтфoрмe и… В мoдe извeстный вoeнный кeпкa с кoзырькoм, причeски a la Нурeeв и извeстный фoтoссeсия, кaк рaз в «нуди» (тo eсть. в oбнaжeнным видe) oт Ричaрдa Aвeдoнa, oпубликoвaнныe в «вoг» (тa сaмaя, чтo привeлo к oтмeнe кoнцeртoв в нaтурaльнoм вырaжeнии). В этом сезоне фотографу позировала герцог и герцогиня Виндзорские, Тенннеси Уильямс, Дороти Паркер, и через два месяца и Нуреев, правда, в отличие от других в голом виде… в то время как звезды все еще так не разыгрывают. После того, как совершил свой знаменитый «прыжок к свободе» Нуреев уже на следующий день стал символом мятежа и максимум свободы… Он стал самым мятежным и романтическим танцовщиком XX века…

А в СССР его имя никто не знает. Танцовщик заочно осужден на 7 лет лагерей за «измену Родины». Решение нашли очень мягкий, как правило, давали «вышку». Сегодня о нем у нас ставят спектакли (например, «Нездешний сад» Романа Виктюка), писать книги (в России только в течение нескольких лет, в переводе пять его биографии, недавно был выпущен и роман), создают балета и снимаются фильмы, в которых играют лучшие современные танцовщики (в английском фильме BBC роль Нуреева сыграл премьер Большого Артем Овчаренко, в русском языке для ТВЦ красивый балет танцор Михаил Крючков).

Так случилось, что все его творчество и вся его жизнь, как оказалась замешана в скандале и эпатаже. Кроме того, в связи с последними событиями, получается, что скандалы, непостижимым образом, он вызывает до сих пор, когда его уже давно (почти 25 лет) нет в живых.

Без трюков

Никто даже не знает правильного написания его фамилии… Нуриев или Нуреев? Последнее письмо является более приемлемым, она работала не только на рекламных щитах и объявлениях, но и в советских документах, в том числе и список исполнителей. Но исторически более написание Нуриев — от Нури (от татарского «луч света») или Нурахмета, так звали его дед Рудольф, неграмотного правоверного мусульманина деревни Асаново Уфимской провинции…

Еще в детстве его называли «ходячий скандал». Скандалы рождались, я это как-то сами по для себя. Уже до своей первой аудитории, на концерте инициатива железнодорожников и членов их семей, что он был без штанов. И это еще в 1953 году. года (год смерти Сталина)! Для матросского танца ему вовремя не подготовили брюк и пришлось на ходу носить брюки большого танцовщика скрепленные на булавках, которые сразу засыпают, не успел он сделать и несколько шагов на сцене. При повторном выходе (за кулисами убежавшему со сцены Нурееву опять все поспешно пристегнули) повторилось то же самое. Любой 15-летний мальчик никогда не будет после этого стыдно на сцену не вернулась, но не только он… Настойчивость ему тогда было не занимать… Рудольф уговорил устроителей дать ему еще один шанс, и его выступление артистов предисловие этот комментарий: «Товар-р-рищ р-р-рудольф Nur-r-реев обещает, что будет вести себя хорошо и больше фокусируется не бросил»…

Но «трюки», продолжил он, «бросить» всю жизнь…

Он всегда был не похож на своих сверстников. В школе его называют «лягушки», «балерина» или «Адольфа», из-за сходства имени Рудольф с именем Гитлера, а тогда это было очень унизительно. Но он «огрызался», было каменное лицо и подносил на губы два пальца, представляя гитлеровские усы.

«Груб со своими коллегами, легко приходит в бешенство» — речь идет о 11 летнем Рудольфе.

«Очень нервный и захватывающий, крики и ссоры с коллегами» — из характеристик 14 лет Нуреева, ученик 7-го класса.

«Часто преувеличивал свои физические возможности и задирал товарищей. За это его избили» — это мнение, лучший друг детства Альберта Арсланова.

Рудольф Нуреев родился 17. марта 1938 года в поезде, в переполненном вагоне третьего класса, который несся по просторам Восточной Сибири к Владивостоку. Это был четвертый и последний ребенок в семье политрука Красной армии Хамета Нуреева. Еще в детстве маленький Рудольф любил смотреть с горы Салават после отходящим от железнодорожного вокзала Уфы поездов, мечтает о том, чтобы однажды покинуть этот город. И так он провел всю свою жизнь в странствиях и переездах.

Основные события его жизни связаны с известной побега, тем самым «большой прыжок к свободе», как он сделал в парижский аэропорт Ле Бурже». Это метафора. Нет скачка не было.

Некоторые документы, связанные с первым художником-невозвращенцем в СССР, уже опубликованы. Вот выдержка из «доклада о предательстве артиста балета Р. Х. Нуреева» за подписью тогдашнего председателя КГБ Шелепина на вершину, кремлевским властям:

«Информирую вас, что 16. июня 1961 года Рудольф Хамитович Нуреев, 1938 года рождения, татарин, беспартийный, пустой, артист балета Ленинградского государственного академического театра оперы и балета им. Кирова, предал Родину во время гастролей во Франции.

3. июня. g. из Парижа поступили данные о том, что Нуреев нарушает правила поведения советских граждан за рубежом, идет в город, возвращается в отель поздно вечером. Кроме того, он завязал близкие отношения с французскими артистами (некоторые из них геи). Хотя с Нуреевым были проведены профилактические беседы, он свое мнение не изменил.

16. июня. g. в момент отъезда труппы в Лондон, в соответствии с инструкциями Министерства иностранных дел СССР и в согласовании с решением выездной комиссии, посольство решило отправить Нуреева в Москву. Однако, когда он прибыл в аэропорт, Нуреев отказался покинуть Родину. Он обратился к французской полиции и просил, чтобы ему помогли остаться в стране.

Р. Х. Нуреев характеризуется недисциплинированностью, нетерпимостью к замечаниям и грубым поведением. В отношении его политические намерения нет компрометирующих материалов не обнаружено, так же, как и на членов его семьи. Ранее Нуреев неоднократно ездил за границу».

«Большой шаг к свободе»

То, что сделал Нуреева принять такое решение? Хочет ли он остаться?

По свидетельству французского балетного критика Рене Сирвена, Нуреев рассказывал ему, что однажды, во время гастролей, зашел в церковь рядом с Парижской оперы (где только выступает в советское братство), и молился: «Подай мне знак, чтобы я остался, в противном случае мы никогда не хватает мужества принести такое решение!». Тем не менее, версии, здесь много…

Одна из них говорит о «предательстве одного человека, который затем застрелился». Такие слова произносит один из конфиденток биографа Нуреева Отис Стюарт. Речь идет о предполагаемом доносе его соперник на положение первого танцовщика в кировской труппе Юрия Соловьева. Предположительно, Соловьев сказал «компетентным товарищам» о том, что подвергался приставаниям интимного характера, когда жил с Нуреевым во время гастролей в одном из номеров парижской гостиницы и Нуреев сразу стала легкой наживкой в игре органов. Спецслужбы могут начать шантажировать его этой информацией, предлагая стать осведомителем.

Это свидетельство выпустила Отис Стюарт. Рассказал ему о том, людей, хорошо знакомых с ситуацией, но пожелавший остаться неизвестным: «вы Знаете, Рудольф был влюблен в Соловьева. Он был ангел. Не, не, не Рудольф! Рудольф был кем угодно, только не ангел! Не – Соловьев. Он внешне походил на ангела, танцевала, как ангел, и в то же время человек… Тот месяц, в Париже жили в одном гостиничном номере. Рудольф пытался реализовать свою любовь, а Соловьев пришел в ужас и сообщила начальству». Кроме того, при Нуреева самого однажды спросили, были ли приставания с его стороны, в самом деле, он, смеясь, как будто ответил: «Конечно, потому, что это ему большая задница!».

Тем не менее, эта версия была признана почти всеми биографами сомнительна. «Правда и вымысел о деятельности Соловьева в Париже, вероятно, никогда не удастся решить, но ясно одно: только что произошло, не было достаточно для импичмента в Москву Нуреева в разгар гастролей. В бывшем Центральном архиве Коммунистической партии хранится много документов, связанных с бегством Нуреева и нигде не упоминается ни об одном инциденте с Соловьевым», — резюмирует свое мнение другая исследовательница жизни и творчества Нуреева Диана Солуэй.

Юрий Соловьев действительно покончил жизнь самоубийством 16 лет спустя, в 1977 году, действительно привлекался к дедушка о побеге Нуреева в качестве свидетеля. Может быть, проговорился с перепугу об истории, когда Нуреев предложив ему массаж, он начал ласкать Соловьева на интимных местах (история в деталях показывает, в документально-художественном фильме BBC, где в роли Нуреева играет нынешний Нуреев в спектакле Большого театра Артем Овчаренко), и тот отвез его из комнаты… Но я Нуреев никогда не считал Соловьева виновником их отдыха.

Обстоятельства в этот день развивались быстро. В аэропорт провожать Нуреева приехали французские танцовщики, с которыми Рудольф, несмотря на запреты властей, удалось подружиться во время экскурсии: Пьер Лакотт, Жан-Пьер Бонфу и еще журналист Оливье Марлен. Руководитель труппы Константин Сергеев пригласил танцовщика из них и сказал: «Ты с нами теперь в Лондон не летишь. Хрущев хочет, чтобы ты приехал в Москву и танцевала перед ним на специальном гала-концерте. Кроме того, стало известно, что твоя мать заболела, так что ты остаешься и через два часа, полетишь в Москву».

Нуреев сразу понял, что это ловушка. Он пришел к Лакотту и вспоминая последний произнес: «Меня отправляют обратно в Москву. Я не еду в Лондон. Все. Со мной все кончено, Помоги мне, или я убью себя». При этом Нуреев показал Лакотту перочинный нож, который подарил ему на прощание за день до.

Французский танцор пытался поговорить с Сергеевым, но тот ему ответил: «Никто его не наказывает. Это вас абсолютно не касается. Его мать была больна, и он должен вернуться на несколько дней, а потом присоединится к нам в Лондоне». А Нуреев плакал как ребенок и повторял стоявшей рядом француженке Жанин Ринге, помогавшей в организации гастролей: «Я мертвец, я мертвец!»

Парижские художники, очевидно, опасавшиеся за свою карьеру, сочли за благо не вмешиваться. «Скажи Рудольфу, я могу взять его на мотоцикле» — шепнул Лакотту Оливье Марлен. Но тот сказал ему в ответ: «Вы с ума сошли? Посмотрите цепь КГБ. Они без проблем его схватят». Однако, вняв мольбе Нуреева, сунул в карман на Бонфу сообщение с номером телефона, Сент-Клэр, еще один парижский знакомый, который стал за время поездки страстным поклонником Нуреева. Этот эмигрантке из Чили, миллионер, невеста сына, который был убит министр культуры Андре Мальро, обладавшей большими связями в верхней части, и было суждено сыграть в истории побега ключевую роль. Это она, примчавшись в аэропорт через полчаса после вызова Бонфу и переговорив с полицией, приходит к Нурееву «до свидания», независимо от присутствия окруживших его двух больших (Санкт-подумалось, что такие есть только в кино) охранников (они преградили ей путь, но они отступили от ее заряда) шепнула танцовщику: «вы Видите двух мужчин в баре? Они вас ждут. Ты должен к ним подойти и сказать, что хотите остаться здесь». «Вы точно знаете, что это будет работать», — не верю, Нуреев. «Я чувствовал, что мы должны немедленно бежать, но мои мышцы как свинцом налились. «Я не сумею» — подумал я. А потом бросился….» он писал позже в своих воспоминаниях.

Нуреев неожиданно для «расслабившихся» во время спецзадания в баре здоровенный «громил», что сторожили его, соскочил со своего места и с криком «я хочу остаться во Франции!», бросился к людям, находившимся в нескольких метрах от него. Агенты все-таки удалось поймать беглеца, но тут уже говорит на французском полицейские: «Прекратите! Вы во Франции!» — приказали они. (На вопрос одного из «громил» Стрижевский пытаясь преувеличивать свои «подвиги» и представить все в выгодном для себя свете продемонстрировал, что ему «скрутили руки» шесть (!) полицию, и один человек в штатском). Не смотря на вопли о «похищении советского гражданина», Нуреева отвели на второй этаж в отделение милиции, где ему предстояло самостоятельно решить, остается ли он во Франции или возвращается в СССР. Вмешательства советского культурного атташе, сразу примчавшегося в полицию, и других представителей советского посольства, кричавших «Это безумие оставаться здесь! У вас никогда не будет работы, то вы умрете от голода!» — ни к чему не ведет. Хотя Нуреев сомневался и в этот критический момент: «Французское правительство будет меня сделает себе шумную рекламу в моем решении остаться, а то бы меня в руки русских» — проносилось в голове. Тем не менее, он выбрал свободу. «Я никогда бы не имела для этого мужество, если они меня не заставили» — говорил он позже.

Принц и нищий

Когда-то у него не было даже собственной одежды: он был вынужден донашивать одежду сестры, и в детском саду, мама часто тащила для себя – не было денег, чтобы купить ему обувь. Оставаясь на Западе и стал самым высокооплачиваемым танцовщиком мира с состоянием исчислявшимся гораздо больше миллионов евро (80 миллионов для оценки «Vaniti Fair»), он мог купить себе абсолютно все, и купил это, не жалея ни денег, как бы погасить все свои мечты нищего и голодного детства, когда он собирал бутылки, и с завистью смотрел на уходящие вдаль поезда….

Огромный замок XVIII века из Ричмонд-парке в Лондоне, просторный и холодный, который позволил Нурееву чувствовать себя заправским английского господин, вилла в Ла Тюрби вблизи Монте-Карло, нью-йорская шестикомнатная квартира в шикарнейшем небоскребе «Дакота», где Нуреев жил по соседству с Джоном Ленноном и Йоко Оно, гостиная покрыты фоне как великолепной рисовой бумаги XIX века, на которой изображены сцены повседневной жизни в Китае — подарок Джекки Кеннеди…

Настоящее произведение искусства, правда, слишком эклектичный и напоминающим театральную декорацию его парижской квартире на набережной Вольтера, 23, с видом на сену, Лувр и парк Тюильри. Она была похожа на старомодный музей с развешанной везде (даже в ванной) коллекция фотографий обнаженных спортсменов XVI.-XIX. века. Квартира в самом районе, где когда-то жили Вольтера, Делакруа, Вагнер, Мюсссе, Бодлер… И гостиная, в ней выстроились с кордовскими кожами с золотыми узорами – такие, как великая герцогиня Мария Федоровны в своей флорентийской вилле. Лампы с абажурами, основой которых служили медные позолоченные урны, кресла в венецианском стиле, золото, зеркала, большие подсвечники из муранского стекла – «в своем доме Нуреев не хотел видеть ничего современного. Даже серебряные столовые приборы и посуда, древние. Даже люстры были со свечами. Вот так при свечах он устраивал свои роскошные вечеринки, и воск тихо капает на мраморный стол с нами к ним в гости»…

А про смущавшую многих коллекции nu личный массажист и телохранитель Рудольф Луиджи Пиньотти сказал: «Разница между Рудольфом и простым смертным как раз и находится в его коллекции. Рудольф развешивал академической фотографии с голыми мужчинами, в то время как другие считают, что на розовый календарь с голыми девицами».

Но кроме того — ранчо из тринадцати комнат в Вирджиния (постройка XVIII века) с парком в экономике, речкой и вертикальные, вилла на острове Сен-Бартелеми, одном из островов Карибского бассейна, наконец архипелага Галли из трех островов, который принадлежал одному известному танцовщику и хореографу Леониду Мясину, любовник Дягилева…

…Все это принадлежало Рудольфу, но и в свои владения он наезжал очень редко. Ли в своей парижской квартире живал чаще, чем в других местах. Когда кто-то попросил описать одну из своих вилл, он ответил: «Да, я уже и не помню, потому что я несколько лет там не был. Спросите лучше, на что мой номер в нью-йорке, отеле».

После этого дворца, я всю жизнь мечтала о маленьком деревянном выходные в Уфе, городе своего детства, единственном месте на планете, где он не мог купить недвижимость… «, Он был в восторге от этих любимых, которые, по его словам, он вообще не вспомнил, – говорит сопровождавшая Нуреева на пути в Советский Союз Жанин Ринге его биографу Ариан Дольфюс. – Рудольф позвонил мне через несколько дней после нашего возвращения, и сказал: Вы видели эти дома в Уфе? Я хочу купить себе точно такой же».

Ничего не жалея для себя самого, несмотря на все свое богатство Нуреев был довольно прижимист и скуп с другими людьми. Он, например, считал, что в ресторане должны платить за него, за честь находиться в его обществе. В этом случае, был очень требователен и поручил блюда прежде, если, как ему казалось, достаточно хорошо приготовленными.

Был хитроумен в финансовом бизнесе, а с юридической точки зрения, он и не было почти ничего. Для того чтобы не платить налог, он все подписал в создал несколько благотворительных фондов в Европе и Америке. Фонд в США, принадлежащих его квартиры в Дакоте, и большинство финансовых предприятий в Америке, а его европейский капитал в введении Фонд развития балета, который был построен в Лихтенштейн.

-Странно! Дать деньги правительству? Почему? Делаю я! – говорил Нуреев своей партнерше по сцене Соне Аровой.

Финансовый агент Нуреева стал знаменитый делец и импресарио Сол Юрок, который обеспечивается ножки художников в знаменитой лондонской cantor Ллойд и протянул ему все, что бы ни пожелал, в том числе и бесперебойное снабжение своих мальчиков. По свидетельству одного бывшего сотрудника агентства Юрока в государстве, тот включил какой-то русский старик в чьи обязанности входит обеспечить Нуреева удовольствия…

Его считали за честь пригласить к себе сливки общества. Так, греческий миллионер Ниархос решил утереть нос Онассису, который опекал Марию Каллас, и «показал» у себя «нет никого, и самого Нуреева!» Он предоставил его в полное распоряжение яхту «Atlantis II» и принадлежащие ему острова Спетсопул в Эгейском море. А Жаклин Кеннеди, жена президента, отправил частный самолет за Нуреевым и его партнершей Марго Фонтейн, чтобы доставить их в Белый дом. Она стала девушка, Нуреева и писала об этом легендарном балета: «я Помню, что их вызывали сорок раз. Руки людей, распухли, стали черно-синими. Глядя на них, вы можете наверстать потерянные Нижинского и Шаляпина. Это был один из самых сильных художественных впечатлений в моей жизни…»

Он часто бывал несносен. Он мог, например, просто не приехать на назначенную аудиенцию к королю. Так случилось с Хуаном-Карлосом I. Король Испании, я ждал его 10 минут и удалился в раздражении. «Ну, Рудольфу явно начхать на этот афронт, как в прошлом году снег, он проверяет антикварные магазины», — пишет биограф Нуреева Бертран Майер-Стабль.

Нуреев в присутствии всей английской королевской семьи могли они снимать обувь, которые были раздражает и продолжали танцевать босиком. Может быть невежливо и даже презрительным и в отношении известных людей и звезд своего уровня. Когда популярная во всем мире певица Барбара Стрейзанд, она пошла к нему в туалет после спектакля, чтобы засвидетельствовать свое восхищение и сказала, что она проделала долгий путь, он ей резко осадил: «Но я никогда и не просил вас приезжать».

Тем не менее, часто боялся сойти для мужлана. Лесли Кэрон помнит о том, как Нуреев нервничал перед великосветским вечером: все расспрашивал, как это принято пользоваться вилкой и ложкой, как подойти к дамам к ручке…

Не жаловал евреев. Балетного критика «Нью-Йорк Таймс» Анны Киссельгофф, не всегда писавшую, что ему хотелось, назвал его «жидовской суки», а однажды, когда он узнал, что находится в зале, стал чистить его с ведром дерьма в руках, чтобы вылить ее содержимое на голову. В Австралии же на одном из приемов, он начал креветочным паштетом в лице другого известного критика.

Однако, презирал и русский тоже, и я хотел напомнить, что русские несколько веков были холопами татар. Корни же своих близких, он возводил к потомкам чингиз-хана….

О выходки, которые он любил устраивать Нуреев, легендарный. В одном из методов, заходит в лобби, не узнанным, и обидевшись на это, он решил обратить на себя внимание и бросить свой стакан о стену, выкрикнул: «Нуреев не занимается самообслуживанием. Это служить ему!»

«Во время круиза по Эгейскому морю, — говорит один из его друзей — Нуреев выставлял себя напоказ, даже перед знаменитыми делосскими остатками ждет, что кто-нибудь узнает. Частично утолив свое эго, и только тогда он чувствовал себя по-настоящему расслабившимся. Подобные сцены повторяются во всех аэропортах планеты, где всегда требовал, чтобы ему воздавали все полагающиеся на его статус, честь».

«Я бы с большим удовольствием имел дело с десятью Каллас, чем с одним Нуреевым»

Танцор мог выплескивать свое раздражение даже прямо на сцене в присутствии публики. Он мог бы легко остановить дирижер во время выступления, похудеть, балеток и сталкиваться с их…

Самый известный из таких случаев произошел в время нью-йорк сезон Королевского балета в мае 1970 года, когда Нуреев выступал в паре с Мерл Парк премьере «Щелкунчика». «Музыка оказалась торопливой, и я должен был танцевать, подчиняясь этом, и Рудольф не хотел, чтобы так поступать, – говорит балерина. – Он не ожидал подобного ритма и едва мы столкнулись. Он сказал: «Стоп, девушка. Давай-ка начнем с самого начала». И я сказала: «Рудольф, вы не можете сделать это, вы должны продолжать». Но он подошел к краю сцены и поднял руку, прося дирижер Джон Ланчбери оставаться. А Джек сделал вид, что ничего не замечает, опустил голову и продолжил». Тогда Рудольф оттолкнул свою партнершу и в гневе ушел со сцены. Когда по рядам зрителей пробежал ропот, Парк мужественно продолжала танцевать в одиночку. «Я ходила в один угол, и закричал: «Рудольф» — то жете и повторил в другом углу. В то же время Нуреев удалось разбить китайскую вазу. В конце па-де-де, он, однако, вернулся, и я сказала: «большое спасибо. Рад вас видеть», после чего мы закончили, балет». А то в присутствии нескольких посетителей, которые пришли за кулисы, Рудольф, чувствуя свою вину, попросил прощения у Парка. Она так умело скрыла его отсутствие, что многие зрители поняли смысл происшедшего только два дня спустя, когда в «Нью-Йорк Таймс» появилась рецензия Анны Киссельгофф, под названием: «Бешеный Нуреев покидает сцену».

Но это произошло, и по-другому, когда все в зале знали, что происходит что-то на грани: «В Италии, когда Нуреев выступал в балете «Дон Кихот», в договоре указано, что 3 минуты вашего выступления будет записывать итальянское телевидение. Во время вариации Базиля удалось заметить, как зажглись красные огоньки телекамер. А через 4 минуты он уже знал, что кто-то пытается его обмануть. Что ему делать? Остановить посреди выступления? Именно это и пробовал. Он ушел со сцены , показывая дирижеру, чтобы тот остановил оркестр. Но музыка продолжалась, так что Рудольф указал зрителям на камеры. Но телевизионщиков оказалось не так легко остановить. Тогда Нуреев прыгнул в зал, подошел к железной лестнице, ведущей к камерам, они сели в нее и развернул камеру в противоположную от сцены сторону», — описывает событие, его биограф Отис Стюарт.

— Я бы с большим удовольствием имел бы дело с десятью Каллас, чем с одним Нуреевым – говорил один директор. И это действительно было так.

Вторая звезда балета Наталья Макарова также известен своими выходками, и на их первом совместном выступлении произошел «взрыв». Существуют различные версии того, что произошло в этот вечер на открытой площадке во дворе Лувра во время «Лебединого озера»: «Нуреев попал Макарову по лицу; Нуреев толкнул Макарову; Нуреев оформлена Макаровой подножку. Только две вещи не вызывает сомнений. В середине адажио Одетты и Зигфрида Макарова вдруг проехалась живота на сцене, и очутилась на полу не в самой элегантной позе. А потом, во время организованной пресс-конференции, она сказала во всеуслышание:

— Я больше никогда и ни за что не буду танцевать с этим человеком!»

«Рудольф не сделал ничего из того, что именно ему приписывают: не попал Макарову, не сбил его с ног. Все произошло совершенно по-разному. Руди провел урок Наташе. Наташа, конечно, красивая балерина. И я понимаю, что она привыкла к партнерам, которые безропотно соглашаться выполнять дополнительные работы. Но Рудольф всегда стремился к совершенству, и это вполне понятно, что Наташа сводила его с ума своей халатности. Это выглядело почти так, будто он гонялся за ней на сцене. И я думаю, что в конце концов ему надоело. Когда она очень красиво прыгнул раньше времени, он просто не был для нее спешить, чтобы поймать его, но позволил ей выйти из ситуации своими силами. Конечно, он упал. Ей пришлось принять довольно неэстетичную позу – почти что, на все четыре. А Рудольф стоял именно там, где должен был стоять и ждал», — свидетельствует художник кордебалета, который был всего в нескольких шагах от места происшествия.

В конце концов, когда спустя несколько лет был проведен еще другое зрелище с ними («собор Парижской Богоматери» Ролана Пети), билеты были распроданы сразу же, потому что, по словам Джейн Герман, все балетоманы «жаждали увидеть, кто из них выйдет на сцену первым, и кто-то ударит».

В истории с Макаровой, есть, по крайней мере, некоторые объяснения поведения Нуреева. Но когда он впадал в ярость, стал просто неуправляемым. «По крайней мере, двух танцовщиков пришли по милости Нуреева в больницу: * кордебалета из Бостонского театра, который стукнул в пах. И итальянский, и русский писатель, критик, получил удар в спину во время последних гастролей Нуреева. Интересно, что обе травмы, причиненные во время выступления», — пишет биограф Нуреева Отис Стюарт.

Но особенно красноречив в этом смысле, конфликт с Обеих Рено – ex этуалью Парижской оперы, и очень уважаемый педагог.

Нуреев, в те дни, глава балета Парижской оперы, дал свой урок, когда в класс вошел Рено — в соответствии с графиком в том же классе начал свой урок и Нуреев его задерживал. Руководитель балета строго попросил подождать 5 минут, но, когда прошло еще пятнадцать, он еще не закончил. Тогда Renault начал свой класс, не дожидаясь, пока Нуреев готово.

— Ну и дерьмовые у вас есть движение! – рассвирепел Нуреев, вызывая известный педагог именно тогда, когда его детям в своей школе.

— Может быть, но я исполняю их, от 19 лет, – сказал Рено, но все равно уже не было времени. Нуреев дал ему пощечину, которая была настолько мощной, что впоследствии и рентгеновский снимок челюсти выпустила поломки. Кроме того во время такой мощный удар в голову, элегантный и уважаемый профессор, звезды балета, 40-х, 50-х годов, слетел тайно надеваемый парик.

Скандал был невероятный, он вышел за рамки кулуаров, описывался в прессе и дошло до суда. Вступилась за парижскую легенду танца и зрители в вечернее время генеральной репетиции балета «Ромео и Джульетта» Нуреев был освистан, когда вышел на поклоны. Но он нашелся и здесь, – ответил балетоманам так, невиданным в стенах Парижской оперы и постыдный жест, который держал теряется и молчит, даже самых скандальных клакеров. В конце скандалиста приговором суда оштрафован на 60 тысяч франков, которые Нуреев вынужден платить за себя театр, а я продолжил, организовать репетиции что-то несусветное: переворачивал в ярости столы, вылил на танцовщицу чай с заваркой или швырнул в кордебалетных артистов блюдо с макаронами.

Так было и в других местах. Иногда в ход шли бросать и драгоценными предметами, пострадали даже коллекцию венецианского стекла ПЯТНАДЦАТОГО века принадлежавшая Лукино Висконти, в доме которого Нуреев был в качестве гостя.

Clash of the titans

«Ему было трудно точно объяснить свои требования, поэтому, когда его не понимали, он начал раздражаться», — объяснил его друг Евгений Поляков.

Так и не выучивший хорошо любой язык, сказал он на странной смеси английского, французского и русского, а с книгой обсценнной русского и английского словарей. Это был необычайно точными фразами, и мог бы буквально несколько слов, чтобы достичь все, что хочет. Хотя его друзьям, и особенно светские дамы, что его окружали, приходилось тщетно искать в словаре, что означает слово pisdyushka, который часто использовал в отношении них.

«Когда он нападал или защищал словарь его варьировался между русских слов Le pisda, который сильно отдавал предпочтение, и закрепившимся на второй позиции несравненный fuck yourself, которые хотя и распространены в основном в посещаемых им англосаксонских странах, но ясно каждому. Его собеседник был потрясен, раздосадован, когда срывавшаяся с уст Рудольфа фраза била точно в цель, затыкая ему глотку», — напомнил хореограф Ролан Пети, который на свой страх человека, испытал, когда в моде Нуреева. Когда работа с не менее импульсивный Petit что-то было не окончилось борьбы и их развели в разные стороны, классик французской хореографии крикнул Нурееву, что никогда больше не будет включать в себя Нуреева в свой балет.

— Мне не нужна твоя е… балет! – слышал ответ. Так прошло несколько лет, прежде чем они говорили друг с другом, как будто ничего не произошло.

А вот еще один французский классик, Морис Бежар говорил с Нуреевым до конца жизни.

Размещение в Парижской опере свой балет, он договорился с Нуреевым, что после премьеры по традиции выпустит этуалями двух танцовщиков. «Мне наплевать, не беспокой меня», — ответил Нуреев. Поэтому, когда Бежар таки выполнил свое намерение и подняли на более высокий рейтинг Мануэль Легри и Эрик Ву Ана, Нуреев поздравил обоих с 1. апреля (хотя этот день еще не пришел), так что ясно, что это была шутка. А на другой день созвал пресс-конференцию, на которой заявил, что не одобряет продвижение Бежара и отменить его.

Тут уже рассвирепел Бежар. Он выступил по национальному телевидению: «Я обвиняю господина Нуреева во лжи, и в намерении устроить скандал, с целью, чтобы его имя, отсутствующее в программке спектакля, что говорилось в средствах массовой информации… прошу незваного гостя воздействию от Парижской оперы. До свидания, сэр Нуреев!». Однако Нуреев сделал, так что до свидания Мыть пришлось Бежару, которого обвинили в злоупотреблении властью и в желании самого занять президент балета в знаменитом театре.

«Бежар был влюблен в Эрика и хотел, чтобы ему царственный жест. Он знал, что я очень нравлюсь Рудольфу, как танцовщик, вот и решил, что лучше всего будет представить на сотрудника этуалей нас обоих», — дал объяснение этого конфликта, который в сми окрестили «войной балета обувь», непосредственный его участник Мануэль Легри.

Истории о том, как «дикий татарин» избили на полу студии, термос с чаем и швырял в зеркало пепельницы до сих пор передаются в Парижской оперы из уст в уста. Может вылить на голову противника Нуреев и бутылку воды, что он и сделал на приеме, устроенном Марта Грэм в присутствии Майи Плисецкой. Один истории налил он ее для заместителя директора труппы Марты Грэм, Рон Протса якобы из-за Грэма, который сел не там, где бы Нурееву. Но сама Плисецкая как-то говорила, что вино (а не воды) он вылил на Михаила Барышникова. Вылил прямо за шиворот, за то, что Барышников сел рядом с Плисецкой и не уступил место ему.

«Он всегда прав, даже когда он, очевидно, был прав, он никогда бы не признал свои ошибки. Его плохо понимают, потому что он, с одной стороны, имел сильный характер. А с другой был очень застенчивый. Общаться с людьми ему было не легко» — говорила этуаль Парижской оперы Изабель Герен.

«Рудольф мог бы быть таким благородным!»

«Он яростно швырялся танцевальную обувь, напускался с отборной бранью на что-то не угодившего ему фотографа, критиковал пол, который оказался слишком гладкий, так что испуганные танцовщицы считали за благо укрыться за бутафорскими кулисам. Он в Триесте хлещет по щекам партнерша, которая задела его в исполнении па-де-де, то необходимо, чтобы партнерша, как мешок, за то, что она не достаточно хорошо, танцы – от Нуреева всего можно ожидать! Хлопают двери, вспыхивают скандалы, летят громы и молнии, а пресс-аромат: «Он инфернальный…Веселый… Грубый… Несносный… Гневливый…»

Конечно, в нем вся эта невоспитанность и грубость. Но было и другое. Хорошо его знавший Найджел Гослинг написал: «Его личность формируется как опасная смесь, в которой сочетают в себе недоверчивость и чувственности, агрессивность и амбициозность, эгоизм и варварство, которые избили не только к другим, но и для него самого, объявляя войну, в основном-это красивый, щедрый и немного застенчивый характер. И ясно, что его не беспокоит чувство безопасности».

«Rudolf раз спас меня. В трудные времена, когда не было работы, он искал ее для меня. Люди любят обсуждать капризы и вспышки гнева Рудольфа… Так вот, я ни разу не видела, так что нечего и вышел из себя. И, безусловно, он был самым великодушным и хорошим другом!» — говорит балерина Линн Сеймур.

«Рудольф мог бы быть таким благородным! Он знал, что его жизнь доказывает, что ненадолго, и хотел, чтобы вписаться в нее как можно больше. Я сказала ему: «Рудольф, ты убьешь себя, если не остепенишься. Как ты можешь так жить?» Его ответ был прост: «Ну, девушка, умирать – так весело!» Это еще один его партнер Мерл Парк.

«Нужно было остаться в раздражении. Ему это было необходимо, чтобы кровь забурлила, что на сцене может взорваться», — сказал Робер Данвер. — Такой у него был способ подготовить свое тело. Но это всегда переливало через край. Кроме того, он и нас втягивал в нервозность. Он на самом деле использует нас. Чтобы нагреть себя, а что нас подогревать перед спектаклем.»

Его поведение часто напоминала поведение ребенка. Он был капризен, доверчивый, но очень осторожный. В один прекрасный день, после того, как в Амстердаме он попросил аккомпаниатора Элизабет Купер захватить его чемодан с балетной обувью», потому что не хочу, чтобы тащить все это с собой в Нью-Йорк». «На таможне меня остановили и попросили открыть чемодан. Он был полон куклы надувные эротические игрушки и любом из перьев! Оказывается, Рудольф обошел все секс-шопы Амстердама! Я приехала в Париж, он позвонил мне в 4 утра и сказал: «Ну, я надеюсь, что вы найдете что-то для себя нужный размер!» В том, все. Юморист и фантазер, но также и очень скрытный. Он просто не хотел, чтобы в одиночку тащить все это через границу!»

«До последних дней Рудольф, по существу, остался маленький Рудиком, который был бесконечно одинок. Он был в состоянии завопить обратить на себя внимание, или бороться с теми, кого он считал своим врагом», — пишет его биограф Ариан Дольфюс.

«Он настоящий?»

Нуреев очень любил свою мать. Болея, он тосковал по нему, вспоминая, как она натирала ему грудь гусиным жиром, чтобы выгнать простуду, каждую неделю говорил с ней на телефон (без телефона в доме Фарида, ходила на почту, чтобы поговорить с сыном).

Близкие думали, что заболевания умирает на чужбине от голода и не верьте в рассказы о его богатстве. Когда хотел купить матери, продолжавшей работать на молокозаводе, цветной телевизор, она отказалась. «А если это его последние деньги?» Он продолжал посылать подарки, и один раз обмолвился, что ему очень жаль, что он не может, что посылает ей деньги.

Много лет назад танцовщик пытался убедить власти в СССР позволить матери, своей сестре и племяннице посетить его в Европе. Он обратился за помощью к британскому правительству и премьер-министр Англии Гарольд Вильсон пообещал, что будет использовать свое влияние в переговорах с советскими чиновниками. Рудольф задействовал всех своих друзей, как принцесса Маргарет и Жаклин Онассис. В 1977 году он предстал в Вашингтоне перед Федеральной комиссией по голове Хельсинкских соглашений, жалуясь, что его матери отказывают в выезде, мотивируя это тем, что она старая и не ведет полета. 42 сенатор повернулся, на его просьбу премьер-Алексею Косыгину. Петицию подписали 70 тысяч человек в 80 странах, в основном танцовщики и музыканты из 200 ансамблей и оркестров со всех уголков мира.

Брежневу посылают открытые письма подписано американскими классиками Теннесси Уильямсом , Иегуди Менухиным, Джоном Гилгудом и другими… Все было напрасно…

Они встретились только через 26 лет. Ему было разрешено приехать в Россию только на 48 часов. За это время он должен был прилететь в Москву, добраться до Уфы и иметь время, чтобы вернуться.

Не смотря на такие условия, а также угрозы тюремного заключения (некоторые его друзья полагали, что позволение прийти — ловушка, потому что после побега его несколько раз хотели выкрасть и заочно осужден на 7 лет лагерей), он воспользовался возможностью, чтобы посетить умирающую. «Я могу завершить день в Сибири», — сказал он друзьям перед отлетом…

Мать его больше не слышала. Она лежала в полубессознательном состоянии, она смотрела на Рудольфа, и она думала, что это видение. Только удивленно вымолвила едва шевелящимися губами: «Он настоящий?»

Фарида умерла от последствий инсульта через три месяца после их встречи. О своей смертельной болезни (еще в конце 70-х танцовщик заразил Спидом) Нуреев уже знал. Тогда-то он и нашел последнюю любовь своей жизни…

Лебединая песня

Самый большой скандал в своей жизни Нуреева, скандал, который стоил ему поста глава балета Парижской оперы стало приглашение в балетную труппу датского танцовщика Кеннета Грева, которую он заметил в кордебалете Американского Балетного Театра (ABT), Михаила Барышникова. Сын датского чемпиона гольфа и парикмахершы, красавец-блондин двухметрового роста с серо-голубыми глазами и атлетической фигурой напомнил Нурееву Эрика Бруна, его первая и главная любовь жизни. Теперь за 4 года до смерти, он встретил любовь последняя и буквально сошел с ума.

Он позвонил ему из Парижа ночью, и задал вопрос ошеломившей Грева. Спросил хотел бы тот стать этуалью лучше балетного театра в мире.

«Меня потрясло, – напомнил Грев. – Мне было всего 20 лет, я три года назад закончил школу и работал в кордебалете ABT. Paris opera казалась недосягаемой. Но, даже попав туда, он должен начать с самых низов»

— Конечно, хотел бы… Но вам не кажется, что вы слишком рискуете, – только и сумел ответить неверящий такому повороту событий Грев

— Это тоже мне решать… — буркнул Нуреев и предложил станцевать через 12 дней в Париже «Дон Кихота», а после того, как он услышал робкое «попробовать», он добавил: – не нужно Мне, чтобы вы сделали усилие,… Я хочу, чтоб вы это сделали…

Позже он заменил «Дон Кихота» на собственную версию «Лебединого» и здесь началось…

— Вы не можете себе представить, какую бурю он вызвал, – говорит балерина Элизабет Платель.

«Нуреев настолько обиделся на ее отказ танцевать с Гревом, что является одним из приемов, швырнул ей в лицо бокал вина и год назад с ним разговаривал», — пишет Отис Стюарт.

Он сказал ей в антракте, что больше не хочет видеть в своих балетах (а они составляли основу репертуара), и эта проплакала остальные зрелище…

«Люди годами ждут, пока им дать роль, и тут неожиданно появляется некий мальчик из кордебалета, и сразу же получает роль принца в «Лебедином озере». Это возможно только в том случае, если художник гениален, но о Кеннете, к сожалению, он не может сказать. Администрация театра в конце-концов просто запретила такой шаг, но Рудольф буквально разъярился. Он считает себя хозяином в театре, и вдруг оказалось, что это не так. Мне кажется даже, что в конце концов все вокруг стало жаль бедного Кеннет: он так перепугался, что не мог ни дышать, ни говорить, ни танцевать; он и на сцену вышел с дрожью в коленях, — напомнил Патрик Дюпон (это скоро изменится Нуреева в качестве директора балета Парижской оперы).

«Если я уступлю, мой будет управлять профсоюзы» — Нуреев объяснил свою позицию журналистам, но всем было ясно, что это просто очень страстный о молодежи, чья фамилия, по иронии судьбы означает по-французски «забастовка». Она в театре и началась. Но Рудольф уже не остановить…

«Забудьте hotel – мне нужно, чтобы ты был рядом двадцать четыре часа в день, – приказал заболевания Греву и положил его в своей парижской квартире.

Трагедия была в том, что парень был гетеросексуален, в Америке от него осталась девушка, и что он ни за что не соглашался идти к Нурееву в кровать. Нуреев стерпел и это, поселив молодого человека в своей комнате…

Он был готов сделать для него все… «Он до этого на нем помешался, что звонит мне среди ночи, спрашивая: «Где этот глупый мальчик», — говорит Марио Буа. «Чтобы отпраздновать двадцать первый день рождения Кеннет августа 11, Нуреев провел вечеринку в своей квартиры в «Дакоте» и дал ему синий костюм от Армани. Но, страх соперничества с молодыми людьми, он призвал своих сверстников и не сверстников Кеннет», — говорит в своей книге о жизни Нуреева Диана Солуэй.

Повез на купили это, то остров Гали и не хочет покинуть Гревом ни на один день. Купил ему книги, и вынужден читать их: «Мадам бовари», «Гамлет», набоковские лекции о литературе (сам Нуреев был очень образованный человек, и знаний достигли только воспитывать). На Галлов плыли, пошел на лыжах и участвовали в отстроенной Нуреевым балетной студии.

«Я не могу ему дать того чего он боролся, но я доволен его иным образом. Я хотел посмотреть, как я исполняю так, как он хотел. Он редко меня хвалил, но, как он это сделал, то, добавил он, увидев мою радость: «в следующий раз должно быть лучше».

Потом был Нью-Йорк. «Мы дурачились, играли на фортепиано, пошла на коньках в Централ-парке… я Боюсь, что иногда грустно из-за меня, но я в основном заставляет его смеяться. Было сложным, и смех приносил ему облегчение» — говорил Грев Диана Солуэй.

«Потому что меня напоминает ш на меня, Эрика», — любил повторять Нуреев и говорил Греву о своих первых днях в Дании, когда он считал Бруно «бог» и «готов был жертвовать для него все».

Тем не менее, канадские друзья Нуреева вспоминают, что Грев только «играл на привязанностях Рудольф, касаясь и вообще ведут себя с ним, как любовник». Это подтверждает в своей биографии танцовщика и Бертран Майер-Стабль: «Некоторые друзья Нуреева, как, например, Линда Мейбардук, считали, что Кеннет ловко использовал Рудольф, вызывает в нем любовь и нежность, так, что, при этом создавалось впечатление, что Кеннет и действительно, один день будет отвечать на его прогресс».

Понимая всю безответность своих чувств Нуреев страдал и однажды не выдержал. Во время выступления в Бостоне разразился еще один скандал: Нуреев добраться Кеннет целующим одну из балерин Бостонского балета и закатил ему оплеуху, сбив с ног. Они начали орать друг на друга из-за украшений, так, что их слышали на сцене и в зале. Грев в гневе покинул Нуреева и вскоре познакомился с танцовщицей, которая стала 5 лет спустя его жена. На свадьбу Грев оденет нуреевский подарок – тот синий костюм Армани.

Позже они помирились, иногда болтали по телефону, но когда год спустя Грев предложил увидеться, Нуреев отказался: «я Не хочу снова варить кашу». Больше не встречались, но Грев и сегодня с теплотой и уважением вспоминает своего учителя (который завершил карьеру танцовщика в ранг этуали Датского Королевского балета теперь Грев руководитель балетной труппы Финской национальной оперы).

Свои нереализованные чувства Нуреев выразил в балете «Смерть в Венеции» Флеминга Флиндта по новелле Томаса Манна на музыку Баха, рассказывающем о мучительной любви пожилых умирает мужчин и мальчиков. Премьера состоялась в Вероне в мае 1991 года. Нуреев отождествлял в нем с Ашенбахом, Грева с Тадзио ( эту роль, он пригласил для выполнения Роберто Болле), а эпидемии холеры бушующую в Венеции и уносящую жизнь писателя — Спид-а. Это был последний полномасштабный балет создан для Нуреева. Жить ему осталось всего полтора года.