22 декабря, 2017 
AdminGWP фoтo: Нaтaлия Губeрнaтoрoвa
Пoнятнo, чтo вся этa зaвaруxa стaлa бoль тoчкoй для всeгo культурнoгo пoля, лучший пoкaзaтeль — eщe громче история о несовершенстве закона о чрезмерной трепетном соитии культуры и власти, о судебной системе. Мысль всегда прекрасна, особенно если часто смотреть в календарь: Россия, XXI век, и далее не может продолжаться.
Дело Серебренникова с переходом на личный опыт, говорит нам, худрук «Школы современной пьесы» Иосиф Райхельгауз. И довольно плотно.
— Иосиф Леонидович, вы сами пошли на эту встречу?
— Я только что приехал, несколько дней не был в России, из аэропорта еду домой. Меня пригласили на эту встречу, но я не мог.
Что касается этого случая: я, как мне кажется, уважают закон, специальный, нормальный человек, который любит свою родину. И я считаю, что преступления, в которых они были совершены, должны быть расследованы и наказаны.
Другое дело, что я абсолютно не считаю, нынешнего российского правосудия. Это управляемо; я, к сожалению, это видно на многих примерах. Поэтому я не могу однозначно ответить на вопрос — виновен Серебренников или нет? Я понимаю, что Серебренников — выдающийся деятель современной культуры, а современная культура представляет нашу страну за рубежом. И Кирилл — один из тех, кто это делает; кто своими силами, спектаклями еще и еще раз повышает уровень восприятия нашей страны. Поднимает. А культура — я так думаю — гораздо важнее для России, чем оружие.
— Ну, что, что незнакомец знает о России? Малевич, Кандинский, грубо говоря. Только это и остается.
— Конечно. Каждый может ошибиться, каждый может неправильно распоряжаться государственными деньгами — все это так. Но сегодня мы имеем, с одной стороны, невероятно несовершенство наших законов: это невозможно просто, они не помогают, а мешают жить, я много работаю на Западе, и готовы это сравнить. На Западе закон помогает художнику или предприниматель, у нас же — большинство законов мешают и культуре и бизнесе жить и работать.
— С другой стороны?
— Я вижу абсолютную ангажированность нашей судебной ветви власти. Точнее, она не является независимой ветви власти. Это же удалось отраслям, как культура, медицина, образование… таким образом, все эти наиболее важные показатели — культура, медицина, образование — сегодня НЕ определяют уровень нашей страны. Уровень, которого она была достойна.
— Так что нет доверия к судам?
— Если меня даже и докажут, что Серебренников украл, я им не верю. ИМ Я НЕ ВЕРЮ. Как доверять членам парламента, которые почему-то всегда единогласно принимают бесконечное число античеловеческих законов? И вот, единогласно, понимаете ли! И некоторые Петр Толстой говорит, а за слова: президент (каждый спортсмен сам решает: идти ему на олимпиаду или не идти), но даже и после этого, Питер, который святее Папы римского, говорит — не, что, что, государство должно это решать! Якобы, если они будут идти без формы и без флага, это уже не наши люди, мы должны их осудить. Если мы в XXI веке живем по таким понятиям, то, по каким правилам должен жить наш суд? Если заместитель председателя госдумы носит… ну, что здесь говорить?
— Но не кажется ли вам, что в течение культура должна держаться подальше от государства?
— Это серьезный разговор. Дело в том, что в отношениях наших культурных учреждений и государства есть много хороших и полезных вещей, то, что весь мир может поглотить его. Ни в одной стране мира (а я много где поставил спектакли) не существует такого количества дотационных театров. Но, с другой стороны, существует закон, который поощряет вклад бизнесменов, меценатов в культуру. У нас нет такого закона. Кроме того, важный момент — а судьи (культурной) кто? Кто определяет — хороший спектакль или плохой?
— Для вас это больная тема…
— Конечно! Потому что у нас все происходит на уровне симпатии. Нравлюсь я кому-то большой начальник в каком-то министерстве культуры, — мы можем сделать так, что гастроли и дают на них деньги. А не нравлюсь — ко мне не приходит на премьеры и со мной не говорить, вычеркивают театр из программы большие гастроли. И это потому, что не нравлюсь, потому что что-то не видите, сказал в передаче или в другой канал… можете ли вы себе Представить? Это на наших каналах-то, где такая цензура, что больше и быть не может, — однако, я говорю, там в разных политических шоу, совершенно сознательно высказываю свою точку зрения. А оказывается, что вы не должны работать, потому что мой театр, в котором 11 народных артистов, будет немедленно лишен обзора. Только какой-то человек решил — не надо, а то Райхельгауз разумеется…
На основе всего этого, извините, я не могу поверить тем, кто определяет — виновен или не виновен Серебренников…
Читайте репортаж: На встрече с Путиным для Серебренникова вступились двое, президент ответил расплывчато
Вечерние рассылку лучше в «МК»: подпишитесь на нашу Телеграмму-канал
Опубликовано в рубрике