1 марта, 2017 
AdminGWP Рaнняя мoлoдoсть «Тaбaкeрки». Фoтo: прeдoстaвлeнo музeeм тeaтрa
«Ты пoмнишь, кaк всe нaчинaлoсь? Кaк былo впeрвыe и внoвь?» — спрoсилa я тex, ктo были пeрвый и втoрoй нaбoр курсa Oлeгa Тaбaкoвa ГИТИСa. Имeннo с ниx нaчaлaсь студии, eщe нe знaвшaя свoe звeзднoe будущee, нo брeдящaя им. Это сегодня известных, популярных и известных, рассказывают мне историю о его «Табакерку». Историю в деталях.
Среди выпускников 1986 года — Зудина, Германова, Тимохина, Беляев. Они до сих пор служат в театре. Из первых выпускников на открытии театра вернулись и теперь работают Хомяки, Смоляков и Марина, как и Надежда Лебедева — уже давно не актриса, а помреж.
Василий Мищенко, актер, режиссер, продюсер:
— В этом доме на Чаплыгина жили ветераны революции, в нем Ленин слушал «Аппассионату» Бетховена. И когда старики умерли, смотрительница дома, говорила нам: «Ребятки, возьмите, что вам нужно». И мы подвергаемся воздействию из квартиры шкафы, кресла, обставляли комнатки-студии, делали мебель, декорацию, реквизит. Мыли полы, убирались. Когда началась весна, откачивали воду, скапливающуюся в подвале. В общем, дневали и ночевали в подвале.
Анна Гуляренко, актриса, педагог:
— Табаки все время нас подкармливал — и духовно, и физически. Он подъезжал на своей «девятке», привозил молоко, хлеб, колбасу: «Разгружайте». И первые джинсы у нас появились от него, и первая тушь для ресниц, а не плевательная, а в тубе. У мальчиков — одноразовые бритвы. Все это он тянет с тура из-за рубежа. И с размером угадывал, всем все подходило. Он обязал нас ходить в консерватории. Это приказал, а потом мы втянулись.
Василий Мищенко:
И это первый спектакль «Табакерки» — «С весной я вернусь к тебе» на почту, Николая Островского и романе «Как закалялась сталь» — поставил Фокин. Герой, который был как бы знаменем советской власти, мы повернулись на 360 градусов. Мы узнали его через письма реальные, реальные, узнали, что с ним и как им попользовалась власть — в самом деле, оказалось, выброшенный калекой. Я играл Корчагина и Островского в одном лице. Они пришли к нам старые революционеры, пало-партийное начальство. Кто-то из большевиков плакал, а кто-то упрекал нас в искажении истории Островского. Тогда и чиновники, и партийные боссы сказали Табакову: «Не надо, Олег Павлович, нам второй Таганки, другие «Современные». Это для студии это первый звонок.
Андрей Смоляков, актер:
— Я из Щукинского школы переехал в ГИТИС, к Табакову. Был там и сторожем, и билетером, гардеробщиком. Когда он увидел спектакль «С весной я вернусь к тебе», я пришел переворот в сознании. Большой шок, глоток этого театра, и все двенадцать исполнителей на сцене — таланты. Меня охватил страх, смогу ли я соответствовать.
Александр Марин, режиссер:
— На последнем курсе мы решили издавать журнал «Чистые пруды». Собрали редколлегию — Леша Селиверстов, Дрозднин jr., Витя Шендерович, я — и выпустили первый номер. Я дебютировал там с сатирической поэмой «Кукиш в кармане» — такая острая сатира на то, что происходит в это время в Советском Союзе. В это же время закрыть литературный альманах «Метрополитен»: его автора покарали, кто-то даже уехал из страны. А мы, ничего плохого не думаю, показали журнал всем нашим. Часть педагогов прочла, и — чувствовал, — дрогнула. А время было такое, что преподаватель обязан изложить, что произошло на комсомольское собрание, а то, что последовало было… Табакова то же не было страха, он сочувственно реагировал на наш журнал. Он собрал людей и в иносказательной форме, как в игре «Две стрелы», которую репетировал в данный момент, рассказал нам, что произошло и как на это нужно лечить. Мы поняли, что идея о создании театра может рухнуть из-за некоторых одного журнала. Мы должны были уничтожить журнал.
Анна Гуляренко:
На спектакль «Маугли» должен прибыть министр культуры Петр Нилович Демичев. День назад приехали строгие люди в костюмах, прошли целые студии по всему периметру, все уголки облазили, проверить, есть ли что? Конечно, чтобы войти в день «Маугли» можно только по приглашениям или по спискам. На входе стоял наш педагог Андрей Дрозднин, проверял билеты. Пришел драматург Малягин: «Андрей Борисович, ко мне жена приехала, мы хотели бы войти. Может?» Дрозднин объясняет человека в костюме: «Это наш автор». На что дяденька берет под козырек: «Товарищ Киплинг, проходите».
Олег Табаков и Олег Ефремов после выступления. Фото: предоставлено музеем театра
Евдокия Германова, актриса, педагог:
Первый раз я посмотрел «Две стрелы» — так нас в борьбе студийцы. Я сидела рядом с проходом, и мне приятно видеть, что происходит за кулисами. И вдруг вижу, как Лариса Кузнецова и Игорь Нефедов, только бывшие на сцене, за кулисами и продолжает играть в какие-то отношения, страсти, и в этом жарко, опять же разбить на сцену. Меня это так поразило: они играли, даже когда их видели зрители, чтобы не потерять статус.
Василий Мищенко:
— Во время отпуска Табаков взял нас в Ферапонтов Белозерский монастырь, где фрески Дионисия под охраной ЮНЕСКО. «Не знать свое происхождение и корни не очень хорошо», сказал он. С нами были Валера Фокин, Сережа Сазонтьев, Гарик Леонтьев, Петр Олев, из «Современных» — все молодые, красивые, счастливые.
В Белозерске мы поселились в отеле. А вечером пили значительно и поставил на «Жигулях» Petit Олева гонки. Приехала полиция и нас забрали. Но так как я был старостой, конечно, пытался ударить, ребята, — ничего не произошло. Результат нас упрятали в КПЗ, в камеру с бомжами и алкоголиками. Они сразу хотели поставить нас на свое место, то есть. дать понять, кто в доме хозяин. Но мы устроили там такой спектакль, как, что за каждого из нас не одна ходка — точно как в «Джентльменах удачи»: «Пасть порву, моргала выколю…». Они все по углам попрятались. Табаков спас нас.
Интервью привел нас в один из камеры и прямо в кабинет начальника, и там, за столом, мама родная, Семен Павлович Фокин, Леонтьев… у нас ноги подкосились: «Ну, что будем делать?» — спросил босс, и на его слова Петра Олев от этого серьеза начал нервно смеяться. «Почему смех? Я что-то сказал?» — «Смех сквозь слезы», — просто сказал Питер. Эта фраза позже, много лет ходил по ставке театре.
Ольга Ахматовская, заведующая пошивочным цехом:
— Готовились к гастролям «Обыкновенную историю»: шили костюмы, а я, как назло, сломался спецмашина с оверлоком. Я иду по двору вся такая расстроенная, озабоченная, и Олег Павлович выбегает из машины: «Дорогая, привет! Как у нас дела с «Обычной» — «Что мы стараемся, Олег Павлович, но у меня есть машина рухнула». Он сразу же разворачивается, идет в бухгалтерию. «Приказал срочно купить Ахматовской машинку. Японский». В стоимость автомобиля.
Василий Мищенко:
— Последний построено в нашей студии стал «Маугли». На выступление я пришел Демичев. Нас осталось на том же уровне 14 человек, и всех нас распределили в Брянск, в ТЮЗ. Демичев с охраной, сел в зал — всего 5 человек, и для них мы играли. После выступления он спросил нас, мол, где у вас есть дистрибутив (хотя понятно, что все знал о Шибеник). «Замечательно, — говорит, — что весь курс будет работать в брянске, не хватает специалистов. А Олег Павлович будет приходить к вам». Мы поняли, что нет театра нам не светит, и, как мне показалось, Олег Павлович в эти минуты постарел, может быть, десять лет.
Алла Дюкова, костюмер:
— Были запланированы гастроли театра в Новокузнецк. Самых опытных и взрослых в вопросах поездки Вадим Александров (псевдоним Дед, был приглашен в труппу на роль старика Моченкина в «Затоваренной бочкотаре») говорят, что в Новокузнецке дым из трубы многоцветное и снег всех цветов радуги. И, чтобы вывести из организма таблицу Менделеева, остается одно — алкоголь. А в стране «сухой закон», водка по талонам. От Деда он был самогонный аппарат, получается напиток заливал 20 литров канистру. Меня ребята уговорили отправить в Новокузнецк эту канистру в кофре с костями. Я собирала все, кофры отправились на гастроли. А интервью он лихорадочно вспомнил, что канистра забыла положить. Ребята не могли поверить, думали, розыгрыш — еще и 1. апреля, но идея, для ее транспортировки, не обращаются. Решили отправить на поезде. Канистры упакованы в чемодан, вместе с гидом. Игорь Нефедов сказал ему: «Помните мое лицо, в Новокузнецке мой брат-близнец будет встретиться». А сами на самолете полетел. Приземлился в Новокузнецке, а в ночи большие группы отправились на вокзал, чтобы заполнить свой багаж. Принимая злополучный чемодан, привезли в отель, но когда они решили отпраздновать успешное завершение дела, то оказалось, что самогон-то очень разбавлен. Как? Кто? Почему?!! Оказалось, что сын Деда из благородных побуждений сливал самогон медленно и разбавлял его водой. Огорчились, но не очень: были же любимая вещь, были молоды и счастливы.
Вот в таких условиях рождались гениальные спектакли. Фото: предоставлено музеем театра
Виктор Карпушко, театральный сапожник:
— После выступления требуется общение. Никто не смотрел на время и не спешит домой — дом-здесь. И Виталик Егоров с Людочкой Улановой на два голоса пели украинские песни — так красиво.
Евдокия Германова:
— У нас в подвале за кулисами проходили тепловых труб, и как запустить из кулисы в кулису — пришлось бежать через трубы. И одна труба, шириной, наверное, метра, был все время теплый, на нем была черная бурка (вероятно Табакова). И это место, за которое все боролись, чтобы там спать. Но, прежде чем построено «Жаворонок», мне все меньше и меньше. Тепло же и тихо. В конце концов, Табаков учит нас, что перед спектаклем надо есть и спать.
Анна Гуляренко:
— Мы были смелыми и пробирались на спектакли, на которые не удалось попасть. А в Маленьком театре наступила оскароносные Хью Кронин и Джессика Тенди со спектаклем «Игра в джин». Мы свой путь, были в восторге, и не только это — ждал, что их по окончании спектакля на услуги у входа. Мы пригласили их на наши дипломные спектакли, и они пришли. Проходит время. В день, когда мы с Сережей Газаровым дежурили в студии, во двор въехала черная машина. Нам сказали: «Вам сюда послал. Распишитесь, разгружайте». А они, оказалось, что прислали нам радиоаппаратуру! И у нас был лучший звук в Москве.
Виктор Карпушко:
— Первый раз в жизни видел, как в спектакле «Ревизор» (его поставил Сережа Газаров) зрители в замешательстве скамейки. Они были деревянные, жесткие, попа больно, но от смеха про попу все доходило. Зрители так, что сломал скамейки.
Ольга Ахматовская:
Выпустили каких-либо «Последних» (кусок Максима Горького, режиссер Адольф Шапиро. — М. Р.). Шинель Табакову шили в ателье № 1 в Котельниках. Утром его предупреждал: «Сегодня нужно срочно пойти измерить» — «вы так много проблем», — «Срочно нужно. Это его костюм». Через три часа вылетает из кабинета: «Ольга, мы возвращаемся. Только быстро». Он тогда не было личных автомобилей, он ездил на своем красном «девяточке». Ну он сел в нее, поехал в центр, а там пробки. Он говорит: «Так, Ольга, держись. Мы будем нарушать». И я вижу, что мы едем по встречке. «Ах, Семен Павлович, вы как едете?!» — «Так мы ж торопимся». Для него не было препятствий.
ИЗ ДОСЬЕ «МК»
До официальной истории «Табакерки» является неофициальной. 1976 год — от Табака делает первый набор студентов на актерский факультет ГИТИСа. 1978. они играют свой первый спектакль «С весной я вернусь». 1980-х годов. года — студенты учебу закончили, но открыть театр Табакову московские власти не разрешили. В 1982 году, — второй набор студентов, в 1986 году — в конце их учебы. Официальный же приказ Министерства культуры о создании молодежного театра-студии под руководством народного артиста) Олега Табакова подписан 15.08.1986. Официальное открытие студии состоялось 1.05.1987.
Опубликовано в рубрике