Общественный портал

Издeвaтeльствa прoдoлжaлись oкoлo двуx чaсoв. Зaтeм Грaчeв сaм oтвeз жeну в бoльницу, и сдaлся пoлиции.

Врaчaм удaлoсь сдeлaть нeвoзмoжнoe — чтoбы сшить oдну кисть пoстрaдaвшeгo.

Кaк сeйчaс живeт Мaргaритa, пoчeму нe дeржит злa нa бывшeгo мужa и кaкиe пoслaния Дмитрий присылaeт eй из ТЮРЬМЫ — в мaтeриaлe «МК».

— Ритa, тo, чтo вы пeрeжили, вы дoлжны нaучиться жить снoвa с тaкиx тяжeлыx трaвм?

— Я всeгдa считaл, чтo сaмoe глaвнoe, когда все живы и здоровы. Все эти проблемы — уволили с работы, понизили зарплату — мелочи. Так что, самое главное, что я жив. И я могу улыбаться. Между прочим, это первый вопрос, который мне все задают: «Как вы можете улыбаться после аварии?».

— И что ответить?

— Я тоже должна жить с ним дальше. Искать какие-либо способы для решения. То, что я буду плакать, у меня правая рука не поднимется. Если понадобиться, я заплакала.

— Удивительно, вы очень быстро оправились от шока. Справиться с депрессией помогли психологи?

— Нет, на самом деле, я не испытал большой стресс. Я даже не могу вспомнить, плакала ли я после всего кошмара. Хотя не вру, один раз все-таки пустила слезу. Но не потому, что жалела себя, или держать недовольство мужа — злобы в нем не было. По другой причине были слезы. Я очень хотел пойти с ребенком на утренник в детский сад, а не получить. Вот из-за этого я и заплакала. Больше не в душе, ни слезинки. Сейчас я думаю только о руках, о том, что нужно восстанавливаться.

— Одну руку врачам удалось спасти. Она будет полностью восстановить?

— 100 процентов рука не восстановится — так говорит мой врач. Но все же это будет моя рука, ее я обнимаю своих детей, чувствовать их. Сейчас живу с мамой, это коты, которые странно смотрят на меня, не понимают, почему я не могу раз. Надеюсь, скоро смогу.

— Сколько у вас на руке будет чувствительна?

— Все зависит от того, насколько хорошо вы будете ее развивать. Врачи говорят, что 50% успеха зависит от операции, а 50 — от самого человека. Действительно можно восстановить руку 70 процентов — играет, не хватает ей что-то, что я могу это сделать. Но вот монета, чтобы отличить в два рубля рубль в кармане не получить.

— Вторая рука — это будет протез?

— Да, когда полностью пройдет отек в руки, он будет делать протезы.

— Вы так спокойно обо всем поговорить. Даже не чувствовал гнева на бывшего мужа. Действительно в сердцах не хотел его худшим?

— Нет, я ему ничего не хотела, даже в сердцах. Для меня самое высшее наказание, чтобы он понял, что натворил, жил и мучился с этим всю жизнь. Я, в конце концов, до сих пор не могу поверить, что он так мог поступить. Но этого не происходит. Тем более, он знал, что у меня остались дети. Наши дети. Мы хотели, чтобы отметить день рождения ребенка в течение трех дней. Он понимал, что без рук, я ничего не могу сделать — кормить их, одеть их. Вы не представляете, как я теперь я хочу, чтобы книжки читать, прижать к себе детей. Меня даже, когда мама ест мороженое, она уже не так вкусно кажется, когда вы едите сами. Ерунда, подумаете вы, но на самом деле все очень изменилось. Например, почесаться хочу, ночью просыпаешься, и не можешь почесаться. В мелочи, все эти неудобства и проявляются. Но я все еще пытаюсь как-то жить. Надеюсь, в будущем, чтобы развить руку.

— Если теперь дать вам возможность сказать что-то бывший муж, какие слова бы выбрали?

— Ему ничего не сказал. Промолчала. У меня нет слов для него. Я стараюсь забыть эту историю, настроиться на позитив. Акцент делаю на здоровье. Ни с ним, ни с его родственников в этот момент я ничего не стал общаться.

— Родители его принести извинения?

— Их приглашали на ток-шоу. Камеры, еще что-то, как мне сказали в мою поддержку. Но это все. Больше я их не видел и не слышал.

— Они не назвали, ваше здоровье не интересовались?

— Нет, из них не было ни одного звонка. Они, в конце концов, сейчас все говорят, что я сама виновата и привела его.

— Они защищают своего сына?

— Да, они имеют эту позицию.

— Сам Дмитрий не послал вам послание из ТЮРЬМЫ?

— Послал записку через своих знакомых. Они мама принесла мне.

— Прошу прощения?

— Пишет, прости меня, мне ждать, если не ждать, я тебя убью.

— Это означает, что он серьезно надеется на дальнейшее продолжение брака?

— Да. Все еще хочет забрать заявление о разводе. Нас, потому что только на днях развели, 9 января. Так и пишет: «Возьмите заявление, жди меня и прости».

— Выходит, он ничего не понял?

— Или он нарочно это делает, чтобы его признали больным. Хотя я думаю, что он действительно думает, что он просто наказывает меня, и теперь у нас будет счастливая семья. Только не понимаю, как он себе представляет?

— Рано или поздно он освободится. Вы не боитесь, что он к вам придет?

— Этого я боюсь больше всего. Его угрозы были реальными. Он ранее угрожал, что обольет меня кислотой, искалечит. Обещал идти до конца. Свое слово сдержал. А я, в конце концов, здесь нет никакой защиты. Я слышал, что за рубежом есть какие-то специальные браслеты, которые контролируют, чтобы ты был на расстоянии не подошел. У нас такого нет.

— Да, хоть в другой город уезжай.

— Многие советуют.

— Вы жили с Дмитрием много лет вместе. Родили детей. Он не всегда был таким?

— Приступы агрессии у него периодически возникали, но не часто. Вела раньше никогда не было. Пик был в тот момент, когда подали на развод.

— Вы никогда не могли себе представить, что он в состоянии парализовать вас?

— Даже в страшном сне не могла это представить. Когда меня спрашивают, почему я должен сесть в машину с человеком, который ранее пригрозил, что будет нож, я говорю: он был отцом моих детей. Я хотел адекватно развестись, цивилизованно. Не хотела, чтобы наши отношения с ним, повлияли на детей. Всегда считал, что мальчики должны быть с отцом. Да, и в последнее время он вел себя адекватно, подвозил детей в сад. Мы много говорили о школе, кружки.

— Таким образом он усыпил вашу бдительность?

— Это я уже после поняла. Он продумал все до мельчайших деталей. В этот день, отвез меня к моей маме, я взял чемодан — мы собирались с детьми ехать в Костроме. Я еще хотела положить чемодан в багажник, он не позволит. Конечно, потому что там лежали инструменты для пыток: топор и ремни.

— Он отрубал вам пальцы и руки в течение двух часов?

— Полтора часа, как я понимаю.

— Вы кричали, звали на помощь?

— Он отвез меня так далеко от жилых кварталов, что кричать бесполезно. Бежать тоже было невозможно. Мои руки сразу же перевязал, я далеко не убеждала.

— Правда в том, что все свои действия он снимал на камеру и отправить фотографии друзьям?

— Насчет фотографии не знаю. Но он посылает сообщения для всех родных и знакомых. Писал на родину: «Я сделал все, я не могу жить ложью, Бог видит, не хотел».

— Как вам кажется, в этот момент он был не в себе?

— Нет, он был абсолютно спокоен. Когда мои руки, затем повез в больницу. По дороге все время повторял: «Какой адреналин», как он говорил с энтузиазмом.

— То есть, для него не было сознания, даже и по дороге в больницу, что может умереть?

— Один раз он пощупал мой пульс, проверил, чтобы я не умерла. И так всю дорогу повторял, что я его дождалась из тюрьмы, в противном случае отрежет мне руку близкого.

— Вы чувствовали боль, когда он отсекал руки? Находились в сознании?

— Я все чувствовал, к сожалению. Я помню, в этот момент я мечтала потерять сознание. Все-таки я думал, почему я не теряю сознание? Когда он поднял топор, я закрывала глаза, не смотрела на все это. В какой-то момент я начал сползать с ножки, то он рубанул мне ноги — там тоже швы. Я до сих пор не понимаю, как это может произойти. Я с ним столько лет жила. Это какое-то Средневековье, что-то, что было немыслимо, это нереально, это не так.

— Как ему пришло в голову совершить нечто подобное?

— Я думаю, что я прочитал про этот метод пытки. Действовал четко. Даже перетягивал мне руки жгутами в определенных местах, чтобы я умерла от потери крови.

— Он не думал, чтобы убить вас?

— На этот раз явно не хотел, чтобы убить. Мне странно другое, почему он не остановился. Почему все в конечном итоге до конца? Полностью выполнить свои намерения?

— Вы соглашаетесь с тем, что он сумасшедший?

— Психиатрической экспертизы еще не было. Но ясно только после аварии, он остался доволен собой, он не сомневался, что поступает правильно.

— Что вы сказали, детей в отношении их руки?

— Сказал, что попал в аварию. Они еще маленькие, мало, что понимают. Психолог советовала ничего им пока не рассказывать, что произошло.

— Они спрашивали: «Где папа?»

— Однажды спросили его. Я ответил, что он находится на работе. Больше не спросил. Кроме того, мы с мужем уже давно жили отдельно, дети привыкли, что папы постоянно нет дома.

— Дмитрий, на детей подняли руку?

— Никогда.

— Вы не имели ранее, из страха перед женой?

— Нет, я не боялся, он вел себя адекватно. Когда уже пришел речь о разводе, он начал говорить: «Ты что, не понимаешь, ты моя. Я когда на тебе женился, я понял, что это любовь на всю жизнь». И только тогда, когда я речь о разводе, он начал приступы ревности. Я признаю, тогда и произошли какие-то психические отклонения в голове.

— Может, воздействие на гены. Его отец, в конце концов, отсидел за убийство?

— Возможно.

— Совместные семейные фотографии, которые уже были сброшены?

— От соцсетей удалить все. Остальные еще не успел, еще не была дома.

— Теперь будут делать люди с ограниченными возможностями?

— Буду. Пока я в больнице.

— Операция себя платите?

— В Москве мне делать все бесплатно. А вот бесплатной реабилитации у нас нет.

— Дорого выйдет для дезинфекции?

— Еще не знаю точно. Когда мне удалят специальные спицы из руки, все скоро узнают.

— Часто ли вы возвращаетесь в этот кошмар? Ночью этот ужас не снится?

— Я вычеркнула этот эпизод из своей жизни. Я стараюсь не вспоминать. Так что много негатива было. Я думаю только о здоровье. Меня поддерживают тысячи людей. А от лишних переживаний ничего не изменится. Будет держаться. И чтобы научиться жить снова.